Печальная история времен февральского 1917 года майдана в России.
В данном случае мои симпатии целиком и полностью на стороне невинно убиенного губернатора, а не его палачей-майдаунов.

104 года назад в центре Твери толпа растерзала губернатора

2 марта 1917 года (15 марта по новому стилю), в день отречения Николая II от Престола, в Твери произошло жестокое убийство губернатора. Николай фон Бюнтинг стал одним из первомучеников Февральской революции. Его тело затоптала разъяренная толпа прямо у Императорского дворца, где он жил и работал

Свой долг служения царю и Отечеству Николай Георгиевич нес до последнего часа жизни. В феврале 1917-го пришёл конец существованию Дома Романовых, самодержавие рухнуло, похоронив под своими обломками Великую Империю.

Увидев утром 2 марта 1917 года скопление людей вокруг дворца, губернатор, предугадав свою участь, успел связаться с находившимся в Твери викарным епископом и исповедаться ему по телефону.

Наиболее подробно рассказывает об этой трагедии митрополит Вениамин (Федченков) в книге "На рубеже двух эпох" :

"Губернатору полиция по телефону сообщила обо всем. Видя неизбежный конец, он захотел… исповедаться перед смертью, но было уже поздно. Его личный духовник, прекрасный старец протоиерей Лесоклинский не мог быть осведомлен: времени осталось мало. Тогда губернатор звонит викарному епископу Арсению и просит его исповедать по телефону… Это был, вероятно, единственный в истории случай такой исповеди и разрешения грехов…

В это время толпа ворвалась уже в губернаторский дворец. Учинила, конечно, разгром. Губернатора схватили, но не убили. По чьему-то совету, не знаю, повели его в тот самый "комитет", который уговаривал его уехать из города. Сначала по улице шли мимо архиерейского дома еще редкие солдаты, рабочие и женщины. Потом толпа все сгущалась.

Наконец, видим, идет губернатор в черной форменной шинели с красными отворотами и подкладкой. Высокий, плотный, прямой, уже с проседью в волосах и небольшой бороде. Впереди него было еще свободное пространство, но сзади и с боков была многотысячная сплошная масса взбунтовавшегося народа. Он шел точно жертва, не смотря ни на кого. А на него — как сейчас помню — заглядывали с боков солдаты и рабочие с недобрыми взорами.  Масса не позволяла его арестовать, а требовала убить тут же. Напрасны были уговоры.

Я думал: вот теперь пойти и тоже сказать: не убивайте! Может быть, бесполезно? А, может быть, и нет? Но если и мне пришлось бы получить приклад, все же я исполнил бы свой нравственный долг… Увы, ни я, ни кто другой не сделали этого… И с той поры я всегда чувствовал, что мы, духовенство, оказались не на высоте своей…

    Толпа требовала смерти. Губернатор спросил:
    — Я что сделал вам дурного?
    — А что ты нам сделал хорошего? — передразнила его женщина. 

И тут кто-то, будто бы желая даже прекратить эти мучения, выстрелил из револьвера фон-Бюнтингу в голову. Однако толпа — как всегда бывает в революции — не удовлетворилась этим. Кровь — заразная вещь. Труп губернатора притащили на главную улицу, к памятнику прежде убитому губернатору Слепцову. Это мы опять видели. Шинель сняли с него и бросили на круглую верхушку небольшого деревца около дороги, красной подкладкой вверх. А бывшего губернатора толпа стала топать ногами… Мы смотрели сверху и опять молчали… Наконец (это было уже, верно, к полудню или позже) все опустело. Лишь на середине улицы лежало растерзанное тело. Никто не смел подойти к нему", - следует из воспоминаний митрополита.

https://tvernews.ru/news/268829/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com